Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что есть силы, ведущие «грязную игру», нацеленную на то, чтобы разбить Турцию. По его словам, «мы сталкиваемся с новым и более грандиозным сценарием, цель которого состоит в том, чтобы разделить нашу страну».
Это далеко не первое заявление Эрдогана такого рода. В марте нынешнего года на встрече с молодежью в Стамбуле он говорил, что «сегодня, как и 100 лет назад, предпринимаются попытки перекроить карту региона, для чего используются террористические организации… 100 лет назад речь шла о лицах, подобных английскому разведчику Лоуренсу Аравийскому, который разговаривал на арабском и старался во всем походить на местных жителей. Сегодня мы имеем дело с современными вариациями Лоуренса, людьми, которые стараются походить на имамов и ученых. 100 лет назад было заключено тайное соглашение Сайкса — Пико. Тайные обсуждения ведутся и сегодня».
А в конце прошлого года Эрдоган подверг резкой критике Лозаннский мирный договор 1923 года, подписанный между Великобританией, Францией, Италией, Японией, Грецией, Румынией, Югославией, с одной стороны, и Турцией, с другой, который юридически оформил распад Османской империи. «Они вынудили нас к подписанию Севрского договора 1920 года и уговорили подписать Лозаннский договор в 1923 году, — заявлял Эрдоган. — Кое-кто пытался обмануть нас, представляя этот договор как победу. Но в Лозанне мы отдали Греции острова в Эгейском море, крик с которых слышен на нашем берегу. Там есть наши мечети и наши святыни. Мы до сих пор боремся за шельф. Эти проблемы возникли из-за тех, кто сидел за столом в Лозанне и не смог защитить наши права».
Летом нынешнего года, когда Иракский Курдистан заявил о намерении провести референдум о независимости, в Анкаре вспомнили и о подписанном в 1926 году договоре с Ираком и Великобританией, который определил нынешнюю турецко-иракскую границу. Турция отказалась от своих прав на Мосул и Киркук, которые были включены в Национальный пакт Турции 1920 года. 9 октября 1924 года Совет Лиги Наций в Брюсселе вынес решение об установлении между Ираком и Турцией так называемой «Брюссельской линии» — фактической границы между двумя государствами. Мосул оставался в пределах Ирака. Теперь турецкое издание Haber 7 делает прогноз: «Эрбиль не откажется от проекта независимости, даже если Киркук будет выведен из-под его контроля (что и происходит — С.Т.), а со временем США под предлогом борьбы с усиливающимся иранским влиянием в Ираке станут выводить Мосул и Киркук из-под юрисдикции Багдада, объявив их своими подмандатными территориями».
В этой связи отметим следующее. Одно дело, когда предположения о том, что Турция находится на грани распада, звучат в рассуждениях представителей экспертного сообщества. Другое, когда об этом публично стали говорить политики. Одно дело, когда они апеллируют к известным историческим фактам типа тайного соглашения Сайкса — Пико, подписанного в начале 1916 года, предопределившего после окончания Первой мировой войны распад Османской империи. Участники этой геополитической комбинации хорошо известны. Другое дело, когда Анкара заявляет о существовании современных акторов, которых она считает авторами сценария распада современной Турции. Но кто они?
По мнению многих турецких политологов, ответ на этот вопрос можно найти при анализе главных направлений внешней политики Турции, её курса на сотрудничество с США и с НАТО с момента прихода к власти в 2002 году Партии справедливости и развития, возглавляемой Эрдоганом. Обозначим некоторые важные признаки.
Первый: США и Запад поддержали выход Турции из серьезного кризиса на основе реанимации имперских традиций, что призвано было изменить роль Турции на Ближнем Востоке.
Второй: США поддержали курс Анкары на отказ от идейного наследия Ататюрка. В результате появилась «новая Турция» — «друг» арабских стран, «враг» Израиля и потенциальный союзник / противник Ирана. Анкара знала о проекте США «Великий Ближний Восток и Северная Африка», который предусматривал изменение границ 24 стран — от Марокко и Мавритании до Афганистана. И Турция рассчитывала получить свою долю. Как отмечал известный турецкий публицист Мехмет Перинчек, «Эрдоган 33 раза заявлял о том, что он является сопредседателем американского проекта «Великого Ближнего Востока».
Третий: после американского вторжения в 2003 году в Ирак Турция недооценила перспективу раздела этой страны на три части и появления на севере курдской автономии. Когда в Вашингтоне заявили, что «регион от Эрзрума до Багдада станет единым экономическим пространством», в Анкаре подумали, что управление им будет передано ей. Отсюда ее альянс с Эрбилем, попытки разыгрывать курдскую карту как внутри страны, так и во всем регионе.
Четвертый признак: вовлечение Турции в процесс так называемой «арабской весны», участие в сирийском кризисе, выход уже в Сирии на сцену поддерживаемого США курдского фактора наряду с резким обострением курдской проблемы в юго-восточных вилайетах самой Турции. Анкара не просчитала истинные намерения на Ближнем Востоке своих западных партнеров, прежде всего США. Не исключено, что в будущем сирийские курды получат статус автономии в Сирии, а это неизбежно скажется на положении турецких курдов. Но самым главным сюрпризом для Турции стало появление в Сирии российских ВКС, что наряду с фактическим военным присутствием США в регионе объективно создает ситуацию, которая чем-то напоминает процесс, завершавший на Ближнем Востоке Первую мировую войну.
Турция оказывается вынужденной идти на альянс с Россией и Ираном на сирийском направлении, но, не желая полностью порывать с США, использует приемы политики балансирования между двумя центрами. Но именно такое развитие событий, по оценке Эрдогана, потенциально грозит Турции развалом. В сложившейся ситуации Анкаре ничего не остается, как постоянно демонстрировать искусство дипломатического маневра и готовность отстаивать свою территориальную целостность. Но все ли теперь в ее руках? В практическом смысле на Ближнем Востоке проблемы одних государств автоматически отражаются или ретранслируются на проблемы соседних с ними стран.
Станислав Тарасов
Источник: ИА REGNUM
