Традиция отмечать день конопли (она же марихуана) – этакий контркультурный манифест, выросший из широкомасштабных студенческих протестов 1960-1970-х годов, охвативших весь Запад и всерьез напугавших западный истеблишмент. Этот день – плоть от плоти таких массовых явлений, как, например, движение хиппи. Они, впрочем, не гнушались и наркотиков посильнее.

Разговоры о том, что пора бы легализировать марихуану, в Армении ведутся уже несколько лет, а за последний год стали настойчивее и активнее. Так что акция 20 апреля на площади Свободы в Ереване когда-нибудь да состоялась бы, ничего удивительного здесь нет.

Сейчас некоторые комментаторы пытаются представить дело так, будто эта акция специально была приурочена к Пасхе – ну, чтобы нанести очередной удар престижу традиционной церкви. Вряд ли это так: Пасха отмечается в разные дни, это переходящий праздник, а вот «конопляный день» привязан к определенной дате.

Полиция очень мягко и аргументированно просила участников прекратить акцию, мотивируя не столько даже тем, что выращивание и употребление марихуаны запрещено (пока еще), сколько тем, что все это видят дети. В конце концов, организаторы акцию прекратили, собрав нарисованные от руки наглядные пособия.

Кстати, организатором мероприятия на площади Свободы оказался родной брат депутата парламента Армении от правящего блока «Мой шаг» Николая Багдасаряна — Александр Багдасарян, который в понедельник заявил, что его не нужно идентифицировать в связи с его родственниками, их подходами и взглядами. Вряд ли, конечно, организатор отважился бы на демонстративную акцию, не будучи ближайшим родственником депутата Национального Собрания от правящей силы, но идентифицировать не будем.

На помощь поспешил и вице-спикер НС Ален Симонян, невозмутимо сказавший, что люди вправе отмечать то, что их интересует. И не поспоришь. Однако интересно, было бы отношение полиции таким же, если акцию проводил бы рядовой курильщик марихуаны с ереванских окраин? Обошлось бы для него все это без последствий?

Впрочем, если быть объективным, то аргумент, приводимый сторонниками легальной конопли, о том, что алкоголь, например, вряд ли безобиднее марихуаны, но легален, парировать трудно. Что касается детей, то почему им можно ежедневно и на всех углах видеть рекламу самых разных водок, а, скажем, сигарет с «травкой» нельзя?

Или чем пьяный в дымину прохожий лучше обкурившегося – он разве предсказуемее, безопаснее для окружающих? Одну напасть рекламируем вовсю и продаем в бесконечном разнообразии привлекательных упаковок, она рекой льется в барах, кафе и ресторанах, а другую запрещаем – логики мало, конечно. Врачи лучше проведут сравнительный анализ вреда от алкоголя и конопли, но согласимся сейчас, что мы официально рекламируем в городах и весях распад личности и цирроз. На возражение типа «можно пить в меру» есть точно такое же по «травке».

Вот с табакокурением сложнее. Тут ситуация иная – почему курение табака подвергается жестоким гонениям, а марихуану не сегодня-завтра легализуют? Что – дым от нее пахнет лучше? Ведь нет – воняет едва ли не гадостнее табака. Вреда от нее меньше – тоже нет.

Здесь мы, видимо, подходим к тому тезису, который озвучивается рядом специалистов и журналистов: борьба с курением — это возможность «распила» и освоения финансов, выделяемых на это дело. Ведь кто выделяет эти финансы – пусть не прямо (а иногда прямо и не таясь), но деньги на борьбу с табаком идут от фармацевтических корпораций, вошедших сегодня в немалую силу.

Ведь марихуану и продукты из нее на рынок поставляют именно крупнейшие фармацевты, а табак – не их вотчина. Если бы табачные компании могли вложить денег больше, чем фармацевтические, то сейчас бы табак рекламировался бы вовсю, «ужасная статистика смертности от табака» перестала бы существовать, рак легких стал бы возникать от чего угодно, только не от курения, а все минздравы всех стран с ВОЗ во главе стали бы говорить, что, конечно, лучше табак не курить, но ничего страшного, если закурите.

Но дело в том, что легализация марихуаны мгновенно поставит проблему употребления гашиша, а дальше и более тяжелых наркотиков. У соответствующих структур – правоохранительных и медицинских – появится очень много новой головной боли, и боль эта будет блуждающей и неизлечимой. Соблазн здесь может быть в том, что наркотики – любые, и алкоголь в том числе – отличное средство держать определенную часть общества в подчинении: с одурманенными мозгами можно делать все, что угодно.

С алкоголем и табаком нет пути дальше: можно употреблять, например, чистый спирт, пока не задохнешься, или дешевые сигары, пока не укашляешься вусмерть, но спирт и сигары – это верх, градуснее и крепче уже не придумать.

В случае с «планом» есть путь в никуда – погружение во все более тяжелые наркотики. И далеко не всем удается удержаться от роковой прогулки по этой дороге. А так – да, пьяный ничем не лучше обкурившегося коноплей.

Рубен Гюльмисарян

Источник: Sputnik