Есть ли на свете общество, которое не забеспокоилось бы, узнав, что ему предстоит жить и работать в условиях правового поля, где отменен принцип презумпции невиновности и установлена «презумпция вины»? Это, возможно, ждет Армению в скором будущем, но удивления этот факт, стань он реальностью, не вызовет — в последние месяцы уже ничему не удивляешься.
Премьер-министр Армении Никол Пашинян на днях объявил в парламенте, что правительство рассматривает вопрос внедрения механизма конфискации имущества, нажитого незаконным путем, до обвинительного заключения суда.
«Это может показаться странным, но у нас есть обоснования. В позиции Европейского суда по правам человека это рассматривается в качестве нормальной практики для борьбы с коррупцией и не считается ограничением прав человека», — сказал Пашинян.
Если коротко, то в рамках так называемого «переходного правосудия» в этом случае бремя доказательства собственной невиновности ложится на того, к кому пришли конфисковывать имущество. В нормальных, обычных условиях вину подозреваемого в чем-либо доказывают следственные органы, а потом суд либо соглашается с доводами обвинения, либо оправдывает человека.
Так вот, если то, о чем говорил Пашинян, станет вдруг реальностью, к любому из нас могут заявиться представители органов, которым поручена конфискация. Эти представители, показав или не показав какую-нибудь бумажку, могут лишить любого из нас всего, чего захотят, ни следствия не надо будет, ни суда.
«В данном случае действует не презумпция невиновности, а, грубо говоря, презумпция вины. Если человек не может доказать, что приобрел имущество законным путем, то приобретение этого имущества считается незаконным», — Пашинян так и сказал.
Пусть юристы, правоведы разберутся с тем, насколько вот это вот все соотносится с законом, с Конституцией, с Европейской конвенцией по правам человека и так далее. Просто представим себе последствия, если такое станет реальностью.
Очевидно, что страну захлестнет невиданная доселе волна коррупции, сведения счетов, мести и прочих «приятных» явлений. Ведь кто будет выносить решения, к кому нагрянуть с конфискацией, чье имущество и кому вдруг показалось — именно что «показалось» — незаконным? Один или несколько чиновников — кто же еще? А они обычные люди, со всеми своими достоинствами и недостатками, причем, в этом случае наделенные уже почти что абсолютной властью. Про то, что делает с людьми абсолютная власть, спросите у лорда Актона — он знает ответ.
Можно ли себе представить более широкие возможности для присвоения чужого имущества? Может ли быть большая степень свободы для облеченного властью человека отомстить кому-либо за обиду в прошлом? Какую волю можно дать чувству элементарной зависти? Приходи и отбирай. Даже формальной бумажки от берущего под козырек суда уже не нужно, а потом пусть бедолага доказывает, что он не верблюд.
Если сможет, то докажет. Но понятно же, что все будет устроено так, чтобы не смог.
Почему так будет? Потому что решать и исполнять будут живые люди, движимые разными побуждениями, а побуждения эти далеко не всегда будут кристально чисты и честны. Потому что такое положение вещей станет мощнейшим оружием в руках власти, которым оно будет выкорчевывать любую для себя угрозу — обычную для демократической страны угрозу потерять власть в результате демократических же выборов. Вот и будет идеальный инструмент для расправы с неугодными.
Да, кстати, об инвесторах, с которыми, как утверждает Пашинян, ведутся переговоры. Какой нормальный человек, будучи в здравом уме, инвестирует хотя бы копейку в страну, власти которой считают нормальной практикой возможность отобрать и сделанные инвестиции, и весь бизнес в любую секунду, а потом еще и в тюрьму тебя же, ограбленного, и посадить?
Интересно было бы посмотреть на такого…
Это только некоторые из не то чтобы возможных, а обязательных последствий — если, конечно, «презумпция вины» в Армении войдет в норму. Даже если она не противоречит всем европейским практикам и конвенциям вместе взятым.
И да, в армянском обществе будет большая прослойка, которая станет восторгаться экспроприациями (по сути — государственным грабежом под лозунгом даже не «грабь награбленное», а «грабь то, что я считаю награбленным»). Эта прослойка будет потирать руки и заходиться в экстазе, когда увидит, как топчутся права тех, кого эта прослойка не любит, кому завидует и кому желает зла.
Восторги будут продолжаться ровно до того момента, как экспроприировать имущество придут к ним. А придут обязательно — бумеранги возвращаются, и вырытая для другого яма редко пустует.
Рубен Гюльмисарян
Источник: Sputnik
